Версия о выводе из строя французской авиации в первые часы или дни войны, была использована нацистской пропагандой еще до завершения воздушной кампании во Франции. Затем она появилась в первых послевоенных трудах немецких историков. “Французская авиация в результате беспрерывных ударов по ее основным аэродромам была уничтожена фактически еще на земле… Французские ВВС фактически были выключены из борьбы", - писал подполковник в отставке Греффрат [4]. Специализировавшийся на истории ВВС Георг Фойхтер утверждал то же самое: “Точно так же как и польская авиация, французские военно-воздушные силы были разгромлены на земле [5].

При подробном рассмотрении основных положений данного тезиса вырисовывается, однако, совершенно иная картина. Одними из первых, кто усомнился в соответствии реальности объявленных немцами астрономических потерь французских ВВС, были советские летчики, занимавшие высокие посты в ВВС РККА. Это очень четко проявилось, в частности, на совещании высшего руководящего состава РККА 23 - 31 декабря 1940 г., на котором обсуждались важнейшие вопросы развития Красной Армии всего лишь за полгода до начала Великой Отечественной войны. В докладе начальника Главного Управления ВВС Красной Армии генерал-лейтенанта П.В.Рычагова “Военно-Воздушные Силы в наступательной операции и в борьбе за
господство в воздухе” было прямо заявлено , что задача уничтожения авиации противника на аэродромах является “наиболее сложной” и ”представляет большую трудность. Большинство таких налетов будет постигать неудача” [11]. “Основным является воздушный бой. Я не верю тем данным, которые мы имеем в печати и которые говорят о большом количестве потерь самолетов на аэродромах. Это, безусловно, неправильно. Неправильно, когда пишут, что французы на своих аэродромах теряли по 500-1000 самолетов”, - заявил генерал-лейтенант Г. П. Кравченко - командовавший ВВС Прибалтийского особого военного округа - при обсуждении доклада П.В. Рычагова [12].

Для того чтобы решить эти противоречия нужно обратиться к реальным фактам, касающейся западной кампании Люфтваффе 1940 г., что, к сожалению, не было сделано ни разу ни одним советским или российским исследователем.

Возможно более подробно рассмотреть многие важные аспекты, но некоторые выводы уже можно сделать на основании приведенного материала. Люфтваффе несли огромные абсолютные и относительные потери в личном составе и в авиатехнике. Значительное место в списке причин немецких потерь занимали воздушные бои. Совершившая около 10000 боевых вылетов французская истребительная авиация одержала 935 воздушных побед, что соответствует доле примерно в 50% от общих потерь Люфтваффе [18]. Значение воздушных боев проявлялось даже на протяжении ограниченных временных отрезков. Именно на советско-германском фронте после краха блицкрига в конце 1941 года этот фактор, первоначально оттесненный на задний план неблагоприятным для ВВС РККА развитием событий, не мог не стать решающим. На Западе он, проявившись в полной мере, не мог оказать решающего значения в силу кратковременности общего хода событий не зависящих от действий ВВС.

Таким образом, вопрос качества материальной части – истребителей РККА следует признать если не решающим, то важнейшим при ответе на вопрос о неудачах ВВС РККА в 1941-1942 гг. Очевидно, что соотношение качества французской авиационной истребительной техники с немецкой было менее разительным, чем аналогичное соотношение качества новых советских истребителей с истребителями Германии в 1941-1942 гг.

Такие выводы можно сделать из анализа боевых действий Люфтваффе на Западе в сравнении с их действиями на Востоке.